– Ять, Анубис, ты что натворил?!
– Что ты сказал? – оторвался от газеты сидящий в кресле человек с черной шакальей мордой и торчащими вверх ушами. На носу непостижимым образом умудрялись держаться очки в тонкой прямоугольной оправе.
– «Ять», Анубис, «ять», великая буква древнерусского алфавита, равно как «буки» и «хер». – Парень, до этого стремглав ворвавшийся в помещение, теперь поправлял светлые волосы и с недоброй усмешкой смотрел на шакалоголового мужчину. – Кто копался в новом материале, а потом не закрыл дверь в лабораторию? Ну?! Я тебя спрашиваю.
Анубис издал неопределенный звук.
– А кто не удосужился проверить новую партию товара на предмет жильцов? Я тебя спрашиваю, божество древнеегипетское!
Ушастый поправил очки.
Читать дальше– Сколько раз говорить, я не древнеегипетское божество, я лишь дух его изваяния, находившегося в храме...
– Помню-помню, пока я его не купил у черных археологов, – поспешно закивал второй. – Вопросы теологии тоже оставим на потом! Сейчас у нас много-много древоточиц, разбежавшихся по дому! Делать-то что будем?
Утро начинается не с кофе, даже не с чая и какао. Станислав, студент-историк и по совместительству – верховное божество в любовно созданной им антикварной лавке, и Анубис, реплика бога-проводника в загробное царство, а ныне работник лавки, два неразлучных компаньона, чертыхаясь на различных живых и мертвых языках, изучали (разумеется, в тайне от владельцев оных) прилегающие к антикварной лавке квартиры на предмет наличия древоточиц. От обычных жуков-короедов этих отличал женский пол (одна штука – древоточица), невосприимчивость к большинству защитных аэрозолей для мебели и уникальная способность вместе с деревом сжирать сущности тех существ, которые имели несчастье с этой древесиной контактировать. По большому счастью, вентиляция привела всех беглянок в квартиру над лавкой, где древоточицы дружно устроили пир – амулеты Анубиса сбоев не давали, все до единой были в одной квартире. Дело было за малым – поймать несколько сотен кусачих древоточиц.
– Осторожно, вижу ещё группу! – высовываясь с напарником из-за угла коридора, Стас указал на группу мелких серых существ, упоённо грызущих ножки стула. За это потом влетело дочери, принёсшей щенка с улицы, хотя девочка клялась, что никого не приносила. Барбоса в итоге оставили, и Стас с Анубисом облегченно утерли-смахнули пот со лба: получать ещё и щенка на поруки не хотелось.
А пока довольные, но незадачливые антиквары успешно закручивали банку с последней группой древоточиц, Стас сиял, а Анубис снимал с них двоих защитные амулеты. В определенных местах за древоточиц давали кругленькую сумму, чем Анубис и собирался в ближайшее время воспользоваться.
Но покой не спешил возвращаться в лавку. Чуть позже тем же днём, когда Стась сидел в кресле и наслаждался заслуженным чаем, в помещение, служившее одновременно подсобкой, бухгалтерией, запасником и рабочим кабинетом, вошел Анубис, с порога окликнувший молодого человека:
– Стась!
– Что, Нубушка? – осклабился тот в ответ. Оба знали, какие уменьшительные формы имён друг друга употреблять не стоит ни в коем случае, и тем не менее называли так друг дружку не менее десятка раз в неделю.
– Станислав, соблаговолите ответить, – скрежетнул зубами и. о. бога-проводника, – каковы ваши действия в случае, если нас придут арестовывать?
– В смысле – если нас придут арестовывать? – Стас аж подавился чаем, возмущенно вскинув голову. Компаньон елейно улыбнулся.
– За скупку краденого, – Анубис и бровью не повёл и невозмутимо продолжал: – не забывай, мой друг, прежде, чем ты меня приобрел, – тут компаньон неприятно улыбнулся, настолько неприятно, что у Стаса пробежали мурашки по спине, – я успел постоять на городской площади, в частном театре декорацией и в доме терпимости, так что что-то о жизни знаю. И скажи мне в связи с этим следующее… Ты сам товар проверил, студент?
И до половины первого ночи Анубис и Стас перерывали накладные, акты купли-продажи, да так усердно, что в два часа в участковое отделение полиции была подброшена увесистая папка, в которой раскрывались махинации целой преступной банды, специализирующейся на реализации краденого товара. Отдел был счастлив – можно было закрывать сразу несколько дел о квартирных кражах.
А Анубис и Стас тем временем мирно спали, вместо кроватей используя мягкий ковер кабинета-подсобки. День выдался долгим.
Так и жил дом с антикварной лавкой на первом этаже мирно и спокойно.
Пока очередным утром из подсобки не раздавался вновь дикий вопль Стаса:
– Ай!
– Ну что на этот раз-то? – отрывался от газеты Анубис. И начиналась новая катавасия.
