Жил-был Ветер. Летал он где вздумается, гулял сам по себе, забот не знал: какие у Ветра могут быть заботы? Разве что потрясти хорошенько кроны деревьев, чтобы листья поскорее осыпались, да зазевавшегося прохожего толкнуть в спину: по сторонам гляди, оболтус!
Друзей у Ветра не было — а Ветру и не нужны друзья. Ветер — он вольный, он куда угодно за мгновение домчится. Кто за таким угонится? Никто не угонится. И зачем такому друзья, если у него — целый огромный и непознанный мир?
Читать дальшеОднажды — конечно же, совершенно незапланированно и абсолютно случайно, как это обычно и бывает, — Ветер оказался рядом с городским университетом. И не просто оказался — Ветер залетел в одну из открытых форточек, хотел поглядеть, чем студенты занимаются: ему, не-человеку, это всегда было любопытно. А форточку возьми да прикрой — вот те раз! Куда деваться Ветру?
Ветер, конечно, решил, что сейчас дождётся удобного момента да и выскользнет в дверь, едва её откроют. Однако время шло, а дверь открывать никто не спешил; а студенты сидели и записывали что-то в тетрадки, Ветра не замечали — или нарочно делали вид, что не замечают.
Ну, подумал Ветер, вот я и попался, вот меня и поймали. Ловцы снов — это уже знакомое дело, не раз их встречал, а вот с ловцами ветра сталкиваться не приходилось. И гляди-ка ж — не просто столкнулся, но и в их руки сразу попал. Ох и что ж они с Ветром сделают?..
Заметался Ветер от стены к стене, засвистел во все щели, стараясь выход отыскать. А человек — тот, которого студенты преподавателем обычно называют, — подошёл к окну да и совсем форточку закрыл. «Холодно тут, — говорит, — выстудитесь ещё, заболеете».
Ветер завыл от отчаяния, да куда ж теперь денешься? Опустился на стул, вздохнул горько-горько, так что листы тетрадки, что лежала рядом, словно бы сами перелистнулись. А тут шепчут ему:
— Что случилось?
И краем глаза косятся, втайне от преподавателя и остальных.
Обрадовался Ветер: ну хоть один-то студент его видит! — и зашептал:
— Я случайно сюда залетел, хотел на вас поглядеть, а меня и поймали. Помоги мне, Студент, выведи на улицу — а я уж там улечу восвояси. В долгу не останусь, пригожусь тебе.
— Да как ты мне, Ветер, пригодишься? — тихо рассмеялся Студент. — Но так и быть, выведу тебя. Через пять минут лекция закончится — а ты тем временем полезай в мой рюкзак, я тебя в рюкзаке на улицу и вынесу. Как молнию расстегну, так можешь улетать на все четыре стороны.
Спрятался Ветер в рюкзак, но не удержался, прошептал украдкой:
— А сторон и не четыре вовсе, а бесконечное множество, это даже ребёнку известно. А ещё Студентом зовёшься...
— А я знаю, — улыбнулся Студент, — это просто выражение такое, человеческое. Как раз и означает: улетай куда тебе вздумается, в любую из бесконечных сторон.
Задумался Ветер: как же так, чтобы четыре — да бесконечности было равно? А пока думал, уже и лекция закончилась, Студент рюкзак подхватил да и вынес на улицу; расстегнул молнию, шепнул:
— Улетай.
И Ветер взвился в самое небо, захохотал, снова чувствуя свободу; взъерошил Студенту на прощание волосы — цвета чистейшего снега, который только на вершинах гор бывает, — да умчался опять растрясать кроны деревьев и прохожим напоминать, чтобы не забывали оглядываться. А Студент отправился домой — и по сторонам, конечно, смотрел, хоть Ветер и не толкал его в спину.
Однако ж не вечно Студенту быть внимательным? И на старуху, как говорится, бывает проруха. Вот и наступило утро, когда Студент настолько не выспался, что глаза у него так и слипались. Переходил он дорогу — да глаза прикрыл: ничего же страшного не будет. А тут — закон подлости в действии: зелёный давно красным сменился, грузовик едет, а Студент идёт и не видит ничего.
Хорошо хоть Ветер поспел: так оттолкнул, что Студент едва на колени не шлёпнулся, зато сразу и глаза открыл, и от грузовика далеко-о оказался. Сам Ветер, правда, с грузовиком столкнулся, ну да что ему, Ветру, сделается?
Вроде расплатился Ветер, можно было и уходить восвояси. А они со Студентом возьми да подружись: как тут не подружится, когда оба друг другу жизни спасли?
С тех пор Студент форточку всегда оставлял открытой, чтобы Ветер в любой момент мог прийти, когда ему вздумается. Ветер и приходил: за завтраком читал со Студентом книжку, в университете рядом с ним сидел и листы в тетради переворачивал — то когда требовалось, то просто проказничая. Иной раз так уматывался, летая по своим делам, что забирался в рюкзак и лежал там, свернувшись клубочком; Студент в этом рюкзаке так и уносил его домой — можно подумать, велика тяжесть, Ветра на плечах таскать!
Иногда Ветер и по ночам не улетал никуда, засыпал на подушке рядом со Студентом, сдувал снежные пряди с его лица, чтобы не мешались, иногда касался лба поцелуем — из лучших побуждений. А Студент улыбался во сне и рукой водил по подушке, гладил его, точно котёнка.
Всё хорошо у них было, счастливый конец у сказки...
Но до конца ещё рано, это лишь самое начало.
***
Жил-был Воздушный Змей — да не картонный и не из лёгкого полотнища, а самый настоящий, живой, с длинными чёрными щупальцами. Воздушный Змей, конечно, умел летать — на то он и Воздушный Змей. А как же летать без Ветра, который тёплыми ладонями поддерживает, несёт над городом быстрее всех на свете, шепчет: давай, мол, сейчас заглянем вон в то окно, уж всегда мне было любопытно, как же люди живут в своих квартирах?..
Сказать, что Воздушный Змей любил Ветра, — ничего не сказать. Он грелся в его объятиях, он дышал с ним в унисон, и если бы у Ветра стучало в груди сердце — Воздушный Змей подстроил бы своё под этот ритм.
Они всегда и всюду летали вдвоём; а когда Ветру надо было исчезнуть по делам, Воздушный Змей опускался на землю и терпеливо ждал возвращения. На самом деле он мог бы полететь и сам, в одиночестве; но летать с кем-нибудь куда приятнее и веселее. И Ветер всегда возвращался быстро — он же Ветер, он же туда-обратно, — и они снова поднимались в небо, неслись над крышами, над потоком автомобилей, над спешащими куда-то людьми.
Воздушный Змей понимал: он у Ветра не единственный, Ветер путешествует по целому миру, у Ветра такая широкая-широкая душа; было бы странно, если бы Ветер любил только его. Зато у него Ветер точно был единственным и неповторимым; и этого Воздушному Змею хватало, чтобы трепетать щупальцами от счастья.
Воздушный Змей умел становиться кем угодно, мог превратиться даже в обыкновенного человека — только щупальца бы выдали... Но все свои способности он бы променял на одно: на возможность прикоснуться к Ветру, обнять его крепко-крепко, прижаться, урча от тепла...
Какая несправедливость: Ветер может касаться Воздушного Змея, может даже в макушку целовать, а Воздушный Змей — нет!
Воздушный Змей стойко переносил такую злую шутку, сыгранную судьбой; просто летал вместе с Ветром, просто радовался каждой встрече с ним. А сам тем временем придумывал, как бы так к Ветру прикоснуться и Ветра обнять.
Думал-думал — и придумал; и предложил однажды:
— А давай мы где-нибудь человеческую кофту раздобудем, ты в неё залезешь, как будто ты человек, а я тебя обниму?
Ветер согласился; Ветер любил пробовать что-нибудь новое, а человеческие кофты он ещё никогда не носил. Превратился тогда Воздушный Змей в человека, чтобы удобнее было искать, и отправились они в обычный человеческий торговый центр.
В торговом центре, конечно, было немало магазинов с одеждой. В один из таких они и решили заглянуть; и Ветер по пути сдувал у всех шапки и капюшоны, распахивал пальто, иногда чуть пакеты с покупками из рук не вырывал. Люди вертели головами, глядели по сторонам, недоумевая, откуда же в здании взялся ветер. А Ветер хохотал; и смех его слышал только Воздушный Змей.
В магазине одежды Воздушный Змей отыскал тёплую красную кофту: почему-то показалось, что Ветру очень пойдёт красный. Ветер немедленно забрался внутрь, раздул рукава, будто бы там были руки, и протянул их к Воздушному Змею.
— Ну давай обнимемся, что ли.
Воздушный Змей осторожно обнял Ветра в красной кофте, прижался к нему, опустил голову на несуществующее плечо. Проходивший мимо продавец даже глаза протёр — и Воздушный Змей вместе с Ветром рассмеялись.
— Я привидение! — шутливо завыл Ветер. — Ди-икое, но симпатичное!
Он пронёсся по залу, пугая посетителей, и снял кофту, сложил её аккуратно в ту же стопку, откуда Воздушный Змей её достал.
— Тебе так нравится обниматься? — спросил Ветер, когда они уже спускались к выходу из торгового центра.
— Да, — кивнул Воздушный Змей.
— Тогда, — решил Ветер, — я найду тебе того, с кем можно будет обниматься.
— Это вовсе не обязательно, — улыбнулся Воздушный Змей. — Мне и тебя более чем хватает.
Но Ветер промолчал — а значит, он уже принял твёрдое решение и ни за что теперь не отступится, непременно отыщет того, кого удастся пообнимать, не заставляя надевать человеческую кофту.
Нет, Ветер вовсе не промолчал; Ветер предложил:
— Полетели? — и в следующую секунду подхватил Воздушного Змея, переставшего быть человеком, и понёс его над крышами домов, над усатыми троллейбусами, бегущими по своим делам.
«Если Ветер приведёт любимого человека, — думал Воздушный Змей, — это будет замечательно. Тогда мы сможем вдвоём этого человека любить, тогда мы все будем счастливы».
Воздушный Змей не знал, кого задумал отыскать Ветер, но верил ему. А разве он мог не верить тому, чьи руки вот уже сколько лет крепко держат во время полётов?
Воздушный Змей, конечно, не зря верил Ветру, и у них тоже всё было хорошо.
Но и это ещё не конец сказки; конец только впереди.
***
Жил-был Студент — тот самый Студент, который когда-то спас Ветра, вынес его из университета в своём рюкзаке, который после этого с Ветром подружился и почти никуда без него не ходил: вместе-то всяко веселее.
Одного Студенту не хватало: хорошего друга, с которым можно было бы гулять по городу, смеяться от больше никому не понятных шуток, пить кофе или горячий шоколад... Ветер был замечательным другом, но Студенту так хотелось кого-нибудь более материального...
И хотя Студент никогда об этом не говорил, Ветер прекрасно об этом знал: он много где побывал, многих людей повидал. Неужели бы он не заметил, как тоскует Студент по хорошему другу?
Долго Ветер думал, какого бы такого друга найти Студенту; долго летал по городу и присматривался к людям. А в один прекрасный солнечный день рассмеялся: какой же дурак, как же сразу не подумал!.. — и полетел к Студенту.
Студент как раз собирался на прогулку, квартиру запирал, когда Ветер взлетел по лестнице и плюхнулся ему в капюшон: он всегда в него плюхался, когда уставал.
Конечно, Студент знал, что Ветер не устаёт: где это видано, чтобы Ветер устал? Конечно, Ветер знал, что Студент знает. Но оба делали вид, будто Ветер и правда уматывается, а не хочет оказаться поближе.
Вот и в тот день Студент улыбнулся:
— Опять по всему городу летал?
— Ага, — притворно вздохнул Ветер. — Такая тяжёлая работа — по городу летать... — Он завозился в капюшоне, приблизился к самому уху Студента и зашептал, будто страшную тайну: — На самом деле я сюрприз тебе приготовил. Приходи сегодня в три часа в рябиновый парк, садись на скамейку, что недалеко от лестницы, и жди там.
Студента любопытство разобрало: что же такое мог приготовить ему Ветер? Поэтому он часто закивал:
— Приду, конечно, ещё бы не прийти, — и даже напоминание на телефоне поставил, чтобы ни в коем случае не забыть.
— Замечательно! — воскликнул Ветер; выпрыгнул из капюшона, крикнул так громко, что слова эхом разнеслись по подъезду: — Мне ещё кое-что надо сделать, так что я полечу! Но ты не забудь, приходи! — и улетел, оставив Студента одного.
Студент пожал плечами и отправился гулять по городу: до назначенной встречи было целых два часа, а он как раз хотел заглянуть в книжный да в парочку канцелярских, посмотреть, нет ли где чёрного блокнота. Давно хотел порисовать в этой любопытной вещице, да никак отыскать не удавалось.
Но сегодня удача точно была на его стороне — быть может, потому что Ветер на прощанье легонько поцеловал в шею? Не зря же о везучих говорят, что они ветром поцелованные, ветром любимые, — и из первого же канцелярского Студент вышел, неся в рюкзаке чёрный блокнот и белую ручку. Не удержался, тут же вытащил, для пробы нарисовал на странице маленькую бесконечность: ничего иного в голову не пришло. Получилось совершенно волшебно; и показалось даже, что теперь всё хорошее точно будет бесконечным, да и вообще всё хорошее — будет, надо только нарисовать его в этом блокноте.
Рисовать Студент не стал. Отправился в книжный магазин, долго бродил между полок, не столько выбирая, сколько растрачивая время, оставшееся до встречи. Прикупил сборник разномастных городских сказок, в этом же книжном магазине выпил горячий шоколад — хотя летом-то его пить, это ж надо удумать! — и спокойно отправился в парк, зная, что никуда не опоздает и не придёт сильно заранее.
В парке, однако же, ждало разочарование: та самая скамейка, о которой говорил Ветер, была занята. На ней сидел парень — едва ли старше Студента, с забавной чёрной косичкой, свисавшей на плечо, — головой вертел во все стороны, будто искал кого-то. Правда, едва они встретились глазами, парень тут же замер и опустил взгляд на свои руки, держащие рябиновый лист.
Студент не стал горевать: обошёл скамейку, уселся с другого края и сверился с часами. До встречи оставалось две минуты.
Ветер прилетел точно в срок: зашуршали кроны деревьев, поднялась пыль, взвились в воздух какие-то бумажки. Зачем-то ромашку с собой прихватил — и теперь помахивал ей, привлекая внимание.
— Вам, наверное, интересно... — он рассмеялся, не договорив, и сел на скамейку, ровно посередине.
— Ты хотел себе хорошего друга? — поинтересовался Ветер у Студента; и, дождавшись кивка, обратился к парню: — А ты хотел того, кого можно обнимать, верно? Ну вот вы и нашлись!
Студент покосился на парня — а тот заморгал, улыбнулся, придвинулся ближе.
— Тебя правда можно обнимать?
— А с тобой правда можно гулять по городу? — усмехнулся Студент.
Парень вместо ответа протянул руку:
— Я Воздушный Змей; можно просто Змеем звать.
— А я Студент, — принял рукопожатие Студент, стараясь не удивляться такому прозвищу. Неужели перед ним и правда был самый настоящий Воздушный Змей? — Ну что, Воздушный Змей, пойдём гулять по городу?
— Только вначале обнимемся, — хитро улыбнулся Воздушный Змей; и так вцепился, так обнял за шею, что Студент чуть не задохнулся, но пару мгновений спустя привык и почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Ветер нашёл ему друга, надо же!..
— Вы не против, если я погуляю с вами? — спросил Ветер, покачивая ромашкой; и Студент с Воздушным Змеем отозвались в один голос:
— Конечно нет!
А Студент прибавил:
— Можешь залезть в мой капюшон: ты, наверное, так устал, пока искал нас друг для друга?..
Ветер рассмеялся — но и в капюшон, конечно, залез, повозился там, устраиваясь поудобнее, и пощекотал ромашкой шею: давай, не стой, идём гулять.
Студент решительно взял Воздушного Змея за руку — и предложил:
— Хочешь, я потом дам в чёрном блокноте порисовать? Уверен, тебе такого не предлагали.
— Спрашиваешь ещё! — шутливо возмутился Воздушный Змей.
И они пошли втроём из парка: Студент, Воздушный Змей и Ветер с ромашкой; все счастливые донельзя, счастливее их во всём мире не сыскать.
И всё у них, конечно, было хорошо — а разве могло быть иначе у тех, кто Ветром поцелован?
И вот он, конец сказки.
Ирина Иванова aka Zmeal